План: 1. Историографическая традиция 2. Государство и право 3. Экономическое положение 4. Россия и мир 5. Культура и быт

    История России в 20-е гг. долгое время не являлась предметом специального изучения в отечественной историографии. Когда в 30-е гг. закладывались основы марксистской концепции истории советского общества, в официальной историографии сложилось негативное отношение к нэпу, задачи которой понимались очень узко - восстановить разрушенное в империалистической и гражданской войнах хозяйство России. В связи с этим уже в "Кратком курсе истории ВКП (б)" история России в 20-е гг. оказалось разорванной на период восстановления народного хозяйства, в рамки которого в основном укладывались и нэп, и период социалистической индустриализации. Нэп трактовалась как отступление, вынужденный отход от социалистических принципов хозяйствования. После смерти И. В. Сталина в ходе дискуссии середины 50-х гг. о периодизации истории советского общества хронологически рамки нэпа были отодвинуты до конца 30-х гг., до построения социалистического общества в СССР, однако было сохранено деление 20-х гг. на две половины, в рамках которых решались различные по содержанию задачи.

    Впервые научный интерес к нэпу проявился в отечественной историографии в 60-е гг. в связи с проведением экономических реформ. В ходе научных дискуссий о нэпе, а также в работах Э. Б. Генкиной, Ю. А. Полякова, М. Н. Черноморского, В. П. Дмитренко, Л. Ф. Морозова, В. А. Цибульского наряду с проблемой периодизации нэпа, в частности в связи с попыткой отодвинуть ее начальную грань в 1920 г., было сформировано понимание нэп, как политики, рассчитанной на весь переходный от капитализма к социализму период, главной целью которой являлось установление союза между рабочим классом и трудящимся крестьянством. Подчеркивалась роль В. И. Ленина в разработке новой экономической политики и усилия Коммунистической партии по ее безусловной реализации.

    Свертывание экономических реформ в 70-е гг. сопровождалось снижением интереса исследователей к нэпу и, наоборот, попытка возврата к реформам во второй половине 80-х гг. вновь вызвала исследовательский "бум" к проблемам новой экономической политики. Дело в том, что реформы, к которым приступил М.С.Горбачев, идеологически подавались как обновление социализма под знаком возвращения к ленинскому наследию. Это означало необходимость проанализировать все то позитивное, что делала партия при Ленине, особенно в 20-е гг.

    Е. Г. Плимак, В. Т. Логинов, В. П. Наумов, В. Г. Сироткин внимательно проанализировали суть "ленинского завещания", акцентируя внимание общественности на выводах, которые В. И. Ленин сделал в своих последних работах о "перемене всей точки зрения на социализм" и о необходимости "предпринять ряд перемен в нашем политическом строе". Эти выводы трактовались данными исследователями как поворот В. И. Ленина от бестоварного "военного коммунизма" к рыночному социализму с широкой демократией, плюрализмом в политике, многоукладностью в экономике, сотрудничеством основных классов общества. Руководителям советского государства, приступившим к осуществлению реформ, предлагалось широко использовать тот положительный опыт, который был накоплен в ходе политических и экономических реформ в 20-е гг.

    После того как М. С. Горбачев в своем выступлении в связи с 70-летием Октябрьской революции дал положительную оценку деятельности Н. И. Бухарина в литературе по истории Советской России в 20-е гг. стала пропагандироваться идея об альтернативности общественного развития в эти годы. В связи с этим тщательно анализиро- вался опыт новой экономической политики и ее эффективность. В работах публицистов, экономистов и части историков в оценке нэпа превалировали идеологические моменты, желание "осовременить" нэп, приписать ей только положительные черты. Л. Воскресенский, В. П. Данилов, О. Р. Лацис, В. Попов, Н. Шмелев, Ю. Голанд идеализировали нэп, высоко оценивали деятельность Н. И. Бухарина по пропаганде идей нэпа после смерти В. И. Ленина, писали об экономической эффективности нэпа и возможности ее продолжения и в дальнейшем. Всю вину за свертывание нэп возлагали на И. В. Сталина и его ближайшее окружение. Во многом эта точка зрения на нэп как на главную альтернативу сталинизма развивалась в книгах о Н. И. Бухарине, которые вышли в связи со 100-летием со дня его рождения. С. Коэн, Н. Горелов, Ю. Емельянов и др. находили в деятельности Н. И. Бухарина только положительные черты, называли его верным ленинцем и главным защитником идей новой экономической политики.

    Попытка посмотреть на прошлое с точки зрения сегодняшнего дня привело этих исследователей к нарушению принципа историзма в оценке прошлого, в частности к трактовке нэпа как бесконфликтной и непротиворечивой политики. Как реакция на эти работы стали появляться исследования, в которых более объективно оценивалась новая экономическая политика. Публикация работ западных историков Э. Карра, Дж. Боффа, исследований экономистов 20-х гг., изданных в эмиграции, критическое отношение к официальным источникам, прежде всего, к материалам статистики позволили В. А. Козлову, Г. А. Бордюгову, В. П. Дмитренко, В. С. Лельчуку, М. М. Горинову, С. В. Цакунову показать, что осуществление новой экономической политики проходило трудно, сопровождалось серьезными экономическими и политическими кризисами, сохраняло серьезные диспропорции в экономике и противоречия между экономическими основами общества и его политической надстройкой. Эта линия исследования представляется нам наиболее перспективной.     

    Третья точка зрения на историю Советской России в 20-е гг. появилась у противников "социалистической идеи", которые начав с критики практической деятельности Сталина в 30-е гг., ввели тезис о "докгринальных корнях" сталинизма. А. Ципко, Ю. Буртин писали о том, что Сталин явился лишь примерным учеником Ленина и Маркса и претворил на практике их идеи. В связи с этим и выбор 1917 г. и вся практика большевиков не носили положительных черт. Влияние этой концепции ощущается на полном отрицании значения новой экономической политики, которая трактуется как "своеобразная система подчинения экономики политическим целям партии" и ее "бесперспективность была предначерчена концептуальной заданностью". О слабой экономической эффективности нэп и ее ограниченности пишет французский историк Н. Верт, книга которого недавно издана в России и рекомендована в качестве учебного пособия для вузов страны.

сс. 149 - 152