Послание архиереев, заключенных в Соловецкий лагерь 

27 сентября 1927 г.

1. 1. Мы одобряем самый факт обращения высшего церковного учреждения к правительству  с заверением о лояльности церкви в отношении советской власти во всем, что касается гражданского законодательства и управления. 

Подобные заверения, неоднократно высказанные церковью в лице почившего патриарха Тихона, не рассеяли подозрительного к ней отношения правительства, поэтому повторение таких заверений нам представляется целесообразным. 

2. Мы вполне искренно принимаем чисто политическую часть послания, а именно: 

а) Мы полагаем, что клир и прочие церковные деятели обязаны подчиняться всем законам и правительственным распоряжениям, касающимся гражданского благоустройства государства. 

б) Мы полагаем, что тем более они не должны принимать никакого - ни прямого, ни тайного, ни явного - участия в заговорах и организациях, имеющих целью ниспровержение существующего порядка и формы правления. 

в) Мы считаем совершенно недопустимым обращение церкви к иноземным правительствам с целью подвигнуть их к вооруженному вмешательству во внутренние дела Союза для политического переворота в нашей стране. 

г) Вполне искренно принимая закон, устраняющий служителей культа от политической деятельности, мы полагаем, что священнослужитель как в своей открытой церковно - общественной деятельности, так и в интимной области пастырского воздействия на совесть верующих не должен ни одобрять, ни порицать действий правительства. 

3. Но мы не можем принять и одобрить послание в его целом по следующим соображениям: 

а) В абзаце 7-м мысль о подчинении церкви гражданским установлениям выражена в такой категорической и безоговорочной форме, которая легко может быть понята в смысле полного сплетения церкви и государства. Церковь не может взять на себя перед государством, какова бы ни была в нем форма правления, обязательства считать "все радости и успехи государства своими успехами, а все неудачи своими неудачами", т.к. всякое правительство может принять решения безрассудные, несправедливые или жестокие, которым церковь бывает вынуждена подчиняться, но не может им радоваться и одобрять их. 

В программу же настоящего правительства входит искоренение религии и для осуществления этой задачи им издан ряд законов. Успехи государства в этом направлении церковь не может признать своим успехом. 

б) Послание приносит правительству "всенародную благодарность за внимание к духовным нуждам православного населения". Такого рода выражение благодарности в устах главы русской православной церкви не может быть искренним и потому не отвечает достоинству церкви и возбуждает справедливое негодование в душе верующих людей, ибо до сих пор отношение правительства к духовным нуждам православного населения выражалось лишь во всевозможных стеснениях религиозного духа и его проявлений: в осквернении и разрушении храмов, в закрытии монастырей, в отобрании св. мощей, в запрещении преподавания детям закона божия, в изъятии из общественных библиотек религиозной литературы, в ограничении прав служителей церкви и, как мало правительство проявило внимания к религиозным потребностям в настоящее время в самом обещании легализовать церковные учреждения, лучше всего показывает оскорбительная для чувства верующих статья официального правительственного органа "Известия ВЦИК..." . 

в) Послание патриархии без всяких оговорок принимает официальную версию и всю вину в прискорбных столкновениях между церковью и государством возлагает на церковь, на контрреволюционное настроение клира, проявляющееся в словах и делах, хотя последнее время "не было ни одного судебного процесса, на котором публично и гласно были бы доказаны политические преступления служителей церкви, а многочисленные епископы и священники лишь в административном порядке томятся в тюрьмах, ссылке и на принудительных работах за свою чисто церковную деятельность (борьбу с обновленчеством) или по причинам, часто неизвестным самим пострадавшим. Настоящей же причиной борьбы, тягостной для церкви и для самого государства, служит задача искоренения религии, которую ставит для себя настоящее правительство. Именно это принципиальное отрицательное отношение правительства к религии заставляет государство с подозрением смотреть на церковь и независимо от ее политических выступлений, а церкви не позволяет принять законов, направленных к ее разрушению. 

г) Послание угрожает исключением из клира московской патриархии священнослужителям, ушедшим с эмигрантами, за их политическую деятельность, т.е. налагает церковное наказание за политические выступления, что противоречит постановлению Всероссийского Собора 1917-1918 гг. от 3/16 августа 1918 года, разъяснившему всю каноническую недопустимость подобных кар и реабилитировавшему всех лиц, лишенных сана за политические преступления в прошлом (Арсений Мациевич, священник Григорий Петров).

4. Наконец, мы находим послание патриаршего синода неполным, недоговоренным, а потому недостаточным. Закон об отделении церкви от государства двусторонен: устраняя церковь от вмешательства в политическую жизнь страны, он гарантирует ей невмешательство правительства в ее внутреннюю жизнь и в религиозную деятельность ее учреждений. Между тем закон этот постоянно нарушается органами политического наблюдения. Высшая- церковная власть, ручаясь за лояльность церкви в отношении к государству, открыто должна будет заявить правительству, что церковь не может мириться с вмешательством в область чисто церковных отношений государства, враждебного религии. 

Отечественная история. 1992. N 6. С.134-136.

Даты: 1927, сентябрь
Источник: История России. 1917 - 1940. Хрестоматия / Сост. В.А. Мазур и др.; под редакцией М.Е. Главацкого. Екатеринбург, 1993
Опубликовано в INTERNET: 2001, июнь