Тоя
же зимы, декабря в 3 день, в неделю, царь
и великий князь Иван Васильевичь веса
Русии с своею царицею и великою
княгинею Марьею и с своими детми <...>
поехал с Москвы в село в Коломенское.
<...> Подъем же его не таков был, якоже
преже того езживал по монастырем
молитися, или на которые свои потехи в
объезды ездил: взял же с собою святость,
иконы и кресты, златом и имением драгам
украшенные, и суды золотые и
серебряные, и поставцы все всяких
судов, золотое и серебряное, и платив и
денга и всю свою казну повеле взята с
собою.
Которым
же бояром и дворяном ближним и
приказным людем повеле с собою ехати, и
тем многим повеле с собою ехати з
женами и з детми, а дворяном и детем
боярским выбором изо всех городов,
которых прибрал государь быти с ним,
велел тем всем ехати с собою с людми и с
коими, со всем служебным нарядом. А жил
в селе в Коломенском две недели для
непогодия и безпуты, что,были дожди и в
реках была поводь велика... И как реки
стали, и Царь и государь ис
Коломенского поехал в село Танинское в
17 день, в неделю, а из Танинского к
Троице, а чюдотворцову память Петра
митрополита, декабря 21 день, празновал
у Троицы в Сергееве монастыре, а от
Троицы из Сергеева монастыря поехал в
Слободу. На Москве же тогда быша
Афонасий митрополит всеа Русии, Пимин
архиепископ Великого Новаграда и
Пъскова, Никандр архиепископ
Ростовский и Ярославский и ины
епископы и архимандриты и игумены, и
царевы и великого князя бояре и
околничие и все приказные люди все же о
том в недоумении и во унынии быша,
такому государьскому великому
необычному подъему, и путного его
шествия не ведамо, куды бяще. А генваря
в 3 день прислал царь и великий князь из
Слободы ко отцу своему и богомолцу к
Офонасию митрополиту всеа Русии с
Костянтином Дмитреевым сыном
Поливанова с товарыщи да список, а в нем
писаны измены боярские и воеводские и
всяких приказных людей, которые они
измены делали и убытки государьству
его до его государьского возрасту
после отца его блаженные памяти
великого государя царя и великого
князя Василия Ивановича всеа Русии. И
царь и великий князь гнев свой положил
на своих богомолцов, на архиепископов и
епископов и на архимандритов и на
игуменов, и на бояр своих и на
дворецкого и конюшего и на околничих и
на казначеев и на дьяков и на детей
боярских и на всех приказных людей
опалу свою положил в том, что после отца
его... великого государя Василия... в его
государьские несвершеные лета, бояре и
все приказные люди его государьства
людем многие убытки делали и казны его
государьские тощили, а прибытков его
казне государьской никоторой не
прибавляли, также бояре его и воеводы
земли государьские себе розоимали, и
другом своим и племяни его
государьские земли роздавали; и
держачи за собою бояре и воеводы
поместья и вотчины великие, а жалования
государьские кормленые емлючи, и
собрав себе великие богатства, и о
государе и о его государьстве и о всем
православном християнстве не хотя
радети, и от недругов его от Крымского и
от Литовского и от Немец не хотя
крестиянства обороняти, наипаче же
крестияном насилие чинити, и сами от
службы учали удалятися, и за
православных крестиян кровопролитие
против безсермен и против Латын и Немец
стояти не похотели; и в чем он, государь,
бояр своих и всех приказных людей,
также и служилых князей и детей
боярских похочет которых в их винах
понаказати и посмотрите и архиепископы
и епископы и архимандриты и игумены,
сложася с бояры и з дворяны и з дьяки и
со всеми приказными людми, почали по
ним же государю царю и великому князю
покрывати; и царь и государь и великий
князь от великие жалости сердца, не
хотя их многих изменных дел терпети,
оставил свое государьство и поехал, где
вселитися, идеже его, государя, бог
наставит.
К
гостем же и х купцом и ко всему
православному крестиянству града
Москвы царь и великий князь прислал
грамоту с Костянтином Поливановым, а
велел перед гостьми и перед всеми людми
ту грамоту пронести дьяком Путину
Михайлову да Ондрею Васильеву; а в
грамоте своей к ним писал, чтобы они
себе никоторого сумнения не держали,
гневу на них и опалы никоторые нет.
Слышав же сия пресвяшенный Афонасий
митрополит всеа Русии и архиепископы и
епископы и весь освященный собор, что
их для грехов сия сключишася, государь
государьство оставил, зело о сем
оскорбеша и в велице недоумении быша.
Бояре же и околничие, и дети боярские и
все приказные, люди, и священнический и
иноческий чин, и множества народа,
слышав таковая, что государь гнев свой
и опалу на них положил и государьство
свое оставил, они же от многого
захлипания слезного перед Офонасием
митрополитом всеа Русии и перед
архиепископы и епископы и пред всем
освященным собором с плачем глаголюще:
"увы! горе! како согрешихом перед
богом и прогневахом государя своего
многими пред ним согрешения и милость
его велию превратихом на гнев на
ярость! ныне к тому прибегнем и кто нас
помилует и кто нас избавит от нахожения
иноплеменных? како могут быть овцы без
пастыря?
Егда волки видят овца без пастуха, и
волки восхитят овца, кто изметца от них?
такоже и нам как быти без государя?" И
иная многая словеса подобная сих
изрексша ко Афонасию митрополиту всеа
Русии и всему освященному собору, и не
токмо сия глаголюще, наипаче велием
гласом молиша его со многими слезами,
чтобы Афонасий митрополит всеа Русии с
архиепископы и епископы и со
освященном собором подвиг свой учинил
и плачь их и вопль утолил и
благочестивого государя и царя на
милость умолил, чтобы государь царь и
великий князь гнев свой отовратил,
милость показал и опалу свою отдал, а
государьства своего не оставлял и
своими государьствы владел и правил,
якоже годно ему, государю; а хто будет
государьские лиходеи которые изменные
дела делали, и в тех ведает бог да он,
государь, и в животе и в казни его
государьская воля: а мы все своими
головами едем за тобою, государем
святителем, своему государю царю и
великому князю о его государьской
милости бита челом и плакатися" .
Также
и гости и купцы и все гражане града
Москвы по тому же биша челом Афонасию
митрополиту всеа Русии и всему
освященному собору, чтобы били челом
государю царю и великому князю, чтобы
над ними милость показал, государьства
не оставлял и их на разхищение волком
не давал, наипаче же от рук силных
избавлял; а хто будет государьских
лиходеев и изменников, и они за тех не
стоят и сами тех потребят. Митрополит
же Афонасий, слышав от них плачь и
стенание неутолимое, сам же ехати ко
государю не изводи для градского
брежения, что все приказные люди
приказы государьские отставиша и град
отставиша никим же брегом, и послал к
благочестивому царю и великому князю в
Олександровскую слободу от себя того
же дни, генваря в 3 день, Пимина
архиепископа Великого Новагорода и
Пъскова да Михайлова Чюда архимандрита
Левкию молити и бита челом, чтобы царь и
великий князь над ним, своим отцом и
богомолцем и над своими богомолцы, над
архиепископы и епископы, и на всем
освященном соборе милость показал и
гнев свой отложил, такоже бы над своими
бояры и над околничими и над казначеи и
над воеводами и надо всеми приказными
людми и надо всем народом крестиянским
милость свою показал, гнев бы свой и
опалу с них сложил, и на государьстве бы
был и своими бы государьствы владел и
правил, как ему, государю, годно: и хто
будет ему, государю, и его государьству
изменники и лиходеи, и над теми в животе
и в казни его государьская воля. А
архиепископы и епископы сами о себе
бита челом поехали в Слободу царю и
государю и великому князю о его царской
милости. <...> Бояре князь Иван
Дмитреевичь Белской, князь Иван
Федоровичь Мстиславской и все бояре и
околничие, и казначеи и дворяне и
приказные люди многие, не ездя в домы
своя, поехаша с митрополичья двора из
города за архиепископом и владыками в
Олександровскую слободу; такоже гости
и купцы и многие черные люди со многим
плачем и слезами града Москвы поехали
за архиепископы и епископы бита челом и
плакатися царю и великому князю о его
царьской милости. Пимин же да
Чюдовский архимандрит Левкия приехав в
Слотино и обослалися в Слободу, как им
государь велит очи свои видети.
Государь же им повеле ехати к себе с
приставы; приехаша же в Слободу генваря
в 5 день... И многим молением молиша его
со слезами о всем народе крестиянском,
якоже преди изрекохом. Благочестивый
же государь царь и великий князь Иван
Васильевичь всеа Русии, милосердуя о
всем православном крестианстве, для
отца своего и богомолца Афонасия
митрополита всея Русии и для своих
богомолцов архиепископов и епископов,
бояром своим и приказным людям очи свои
видети велел и архиепископом и
епископом и всему освященному собору
милостивое свое жаловалное слово рек:
"для отца своего и богомолца
Афонасия митрополита всеа Русии
моления и вас для, своих богомолцов,
челобитья государьства свои взяти
хотим, а как нам свои государьства
взяти и государьствы свои владети, о
том о всем прикажем к отцу своему и
богомолцу к Офонасию митрополиту все
Русии с своими богомолцы"... и
отпустил их к Москве... А остави у себя
бояр князя Ивана Дмитреевича Белского
да князя Петра Михайловича Щетянева и
иных бояр, а к Москве того же дни
генваря в 5 день, отпустил бояр князя
Ивана Федоровича Мстиславского, князя
Ивана Ивановича Пронского и иных бояр и
приказных людей, да будут они по своим
приказом и правят его государьство по
прежнему обычаю. Челобитье же государь
царь и великий князь архиепископов и
епископов принял на том, чтобы ему
своих изменников, которые измены ему,
государю, делали и в чем ему, государю,
были непослушны, на тех опала своя
класти, а иных казнити и животы их и
статки имати; а учинити ему на своем
государьстве себе опришнину, двор ему
себе и на весь свой обиход учинити
особной, а бояр и околничих и
дворецкого и казначеев и дьяков и
всяких приказных людей, да и дворян и
детей боярских и столников и стряпчих и
жилцов учинити себе особно; и на
дворцех, на Сытном и на Кормовом и на
Хлебенном, учинити клюшников и
подклюшников и сытников и поваров и
хлебников, да и всяких мастеров и
конюхов и псарей и всяких дворовых
людей на всякой обиход, да и стрелцов
приговорил учинити себе особно . А на
свой обиход повелел государь царь и
великий князь, да и на детей своих
царевичев Иванов и царевичев Федоров
обиход, городы и волости: город Иожаеск,
город Вязму, город Козелеск, город
Перемышль два жеребья, город Белев,
город Лихвин обе половины, город
Ярославец и с Суходровью, город Медынь
и с Товарковою, город Суздаль и с Шуею,
город Галичь со всеми при-городки, с
Чюхломою и с Унжею и с Коряковым и з
Белогородьем, город Вологду, город
Юрьевец Поволской, Балахну и с Узолою,
Старую Русу, город Вышегород на Поротве,
город Устюг со всеми волостьми, город
Двину, Каргополь, Вагу; а волости:
Олешню, Хотунь, Гусь, Муромское селцо,
Аргунове, Гвоздну, Опаков на Уфе, Круг
Клинской, Числяки, Ординские деревни и
стан Пахрянской в Московском уезде,
Белгород в Кашине, да волости Вселун,
Ошту, Порог Ладошской, Тотму, Прибужь. И
иные волости государь поймал
кормлеянным окупом, с которых волостей
имати всякие доходы на его
государьской обиход, жаловати бояр и
дворян и всяких его государевых
дворовых людей, которые будут у него в
опришнине; а с которых городов и
волостей доходу не достанет на его
государьской обиход, и иные городы и
волости имати.
Да
учинити государю у себя в опришнине
князей и дворян и детей боярских
дворовых и городовых 1000 голов, и
поместья им подавал в тех городех с
одново, которые городы поймал в
опришнину; а вотчинников и помещиков,
которым не быти в опришнине, велел ис
тех городов вывести и подавати земли
велел в то место в ыных городех, понеже
опришнину повеле учинити себе особно...
Повеле же и на посаде улицы взяти в
опришнину от Москвы реки: Чертолскую
улицу и з Семчиньским селцом и до
всполья, да Арбацкую улицу по обе
стороны и с Сивцовым Врагом и до
Дорогомиловского всполия, да до
Никицкой улицы половину улицы, от
города едучи левою стороною и до
всполия, опричь Новинского монастыря и
Савинского монастыря слобод и опричь
Дорогомиловские слободы, и до Нового
Девича монастыря и Алексеевского
монастыря слободы; а слободам быти в
опришнине: Ильинской, под Сосенками,
Воронцовской, Лыщиковской. И которые
улицы и слободы поймал государь в
опришнину, и в тех улицах велел быти
бояром и дворяном и всяким приказным
людем, которых государь поймал в
опришнину, а которым в опришнине быти
не велел, и тех ис всех улиц велел
перевести в ыные улицы на посад.
Государьство
же свое Московское, воинство и суд и
управу и всякие дела земские, приказал
ведати и делати бояром своим, которым
велел быти в земских: князю Ивану
Дмитреевичю Белскому, князю Ивану
Федоровичю Мстиславскому и всем бояром;
а конюшему и дворетцкому и казначеем и
дьяком и всем приказным людем велел
быти по своим приказом и управу по
старине, а о болших делех приходити к
бояром; а ратные каковы будут вести или
земские великие дела, и бояром о тех
делех приходите ко государю, и государь
з бояры тем делом управу велит чинити.
За
подъем же свой приговорил царь и
великий князь взяти из земского сто
тысячъ рублев; а которые бояре и
воеводы и приказные люди дошли за
государьские великие измены до
смертные казни, а иные дошли до опалы, и
тех животы и статки взяти государю на
себя. Архиепископы же и епископы и
архимандриты и игумены и весь
освященный собор8, да бояре и приказные
люди то все положили на государьской
воле.
Тоя
же зимы, февраля месяца, повеле царь и
великий князь казнити смертною казнью
за великие их изменные дела боярина
князя Олександра Борисовича Горбатово
да сына его князя Петра, да околничево
Петра Петрова сына Головина, да князя
Ивана княже Иванова сына Сухово-Кашина,
да князя Дмитрея княже Ондреева сына
Шевырева. Бояр же князя Ивана Куракина,
кня Дмитрия Немово повеле в черньцы
постричи. А дворяне и дети боярские
торые дошли до государьские опалы, и на
тех опалу свою клал и животы и имал на
себя; а иных сослал в вотчину свою в
Казань на житье з женами и детми.
Полное собрание русских
летописей. Спб., 1906. Т. XIII. С. 391-396.
Даты: 16 в. Источник: Хрестоматия по истории СССР. Т. I / Сост. В. Лебедев и др. М.,
1940 Опубликовано в INTERNET: 2002, август