/.../ Декабрь 1942 года. Лагерь на суровом берегу Туры. Лесобиржа, где я с напарником, оба жутко голодные, пилим сучковатый дровяник. Я - молодой - еще держусь, а товарищу в летах, за 50, наверное, определенно трудно. Чувствую, что ему плохо. На лесозаводе гудок - перерыв. На биржу привозят "стахановское" - жидкую кашицу, наливают по черпаку, а бригадиру полную миску.
Нам не полагается, нормы не выполняем. Бригадир похлебает, а потом для забавы пускает миску катком, работяги бегут за ней, чтобы вылизать остатки. Мой товарищ бежать не в силах, а мне еще стыдно (но это будет недолго). Мы забираемся под навес в сухие опилки, мне в комиссарской куртке холодно, а на старом добрая касторовая шуба, правда, от пояса до низа она разрезана на полоски (чтобы не украли и
не отняли), но чувствую, что он теряет последние силы. Бегу за бригадиром, но уже поздно. В конце рабочего дня напарника уносят на шинели в зону. Больше я его не видел. Но свою историю он мне рассказал в первые дни знакомства. Краснов, инженер из Горького, арестован в 36 г., обвинение: подготовка покушения на Э.К. Прамнека (тогда секретаря обкома), а он его не знал и никогда не видел. Допрашивали долго, потом надолго забыли. Оказывается за это время Прамнека репрессировали. Когда вызвали, увидел обвинительную бумагу, фамилия Прамнека была зачеркнута, а сверху красными чернилами значилось - "Л. Каганович". И под эту музыку ОСО дал ему 5 лет. Выходить надо было в 41. Когда началась война, всех таких вызвали и объявили, что задерживают до конца войны /.../
Архив Музея истории УрГУ.
Даты: 1942 Источник: Хрестоматия по
истории Урала. ХХ век./ Под редакцией проф. М.Е. Главацкого. Екатеринбург, 1996 Опубликовано в INTERNET: 2002, июль