По низложении Лжедимитрия бояре возвели на престол князя Василия Шуйского, сына защитника Пскова (последний царь из дома Рюриковичей). Правление Шуйского, как и Бориса Годунова, было несчастливо. Москвичи не любили его и прозвали за благоволение к боярам «шубником». В четвертый год царствования Шуйский был низложен и пострижен в монахи.
181. Междуцарствие 1610—1613 г. Войска Сигизмунда в Москве. После Шуйского началось междуцарствие, или управление Боярской думы. Это время было самым тяжелым для Московского царства, и народ прозвал его «лихолетием». Еще в правление Шуйского появился новый самозванец, Лжедимитрий II, который с толпами поляков и русских изменников (казаки, крепостные) раскинул свой лагерь недалеко от Москвы, в с. Тушине, почему он и был прозван Тушинским вором. В то же время польский король Сигизмунд III осадил г. Смоленск, а к Москве отправил войско под начальством гетмана Жолкевского. В начале междуцарствия Лжедимитрий II подступил почти к самой Москве; к ней же подошел и Жолкевский. Последний послал сказать боярам, что идет не как враг, а как друг, с целью избавить Русское государство от бед, и предлагал избрать в цари сына Сигизмунда Владислава. Бояре приняли предложение Жолкевского и присягнули Владиславу, а за ними последовала и Москва, так как большая часть ее жителей боялись самозванца (он вскоре бежал и позднее был убит в Калуге) . Жолкевский с войском был впущен в столицу, а к Сигизмунду отправлено посольство с извещением об избрании Владислава; при этом Жолкевский устроил так, что в число послов попали лица, которые оставаясь в Русской земле, могли быть опасны Владиславу - Между тем Сигизмунд III не согласился отпустить сына в Москву и объявил, что он сам желает сделаться московским царем; послов же удержал при себе.
Воспитанный иезуитами, Сигизмунд исполнял все их требования носил вериги, бичевал себя и ходил по домам  знатных панов собирать для Иезуитского ордена милостыню; греческую церковь Сигизмунд презирал и преследовал православных подданных. Несмотря на то, что в Москве все это было известно, некоторые члены Боярской думы склонялись признать Сигизмунда царем. Патриарх же Гермоген, 70-летний старец, разрешил москвичей от клятвы Владиславу и разослал грамоты по городам, призывая народ к освобождению Москвы от врагов. Составилось ополчение, которое двинулось к столице. Узнав об этом, бояре, приверженцы поляков потребовали от Гермогена, чтобы он вернул ополчение назад, но он отказался. Тогда бояре заключили его в монастырское подземелье, где постелью ему служила солома, а пищею — хлеб и вода. Когда ополчение подходило уже к столице, москвичи, за исключением немногих бояр, восстали против неприятеля. Поляки подожгли город. После трехдневного пожара от Москвы и ее окрестностей остались только Кремль и Китай-город, где укрепились неприятели. Но ополчение, вызванное патриархом Гермогеном, расстроилось, так как предводители его действовали не единодушно, а главный из них, Ляпунов, был убит по интригам поляков донскими казаками, находившимися в ополчении.
182. Взятие Сигизмундом Смоленска. Когда поляки утвердились в Москве, Сигизмунд напрягал все усилия, чтобы взять Смоленск. Город этот, как известно, был захвачен Витовтом (§ 134); Василий III воссоединил его с Москвою, а Борис Годунов обвел его крепкими стенами, которые называл своим драгоценнейшим ожерельем. Благодаря этим стенам и мужеству жителей, Смоленск держался около двух лет (20 месяцев), хотя много народа умирало от голода и цинги. Наконец один перебежчик указал полякам слабое место в стене, и они ночью ворвались в город. Чтобы ничего не доставалось неприятелю, смольняне поджигали свои жилища и сами бросались в пламя, хотя поляки щадили безоружных Воевода Шеин, распоряжавшийся обороною, сдался полякам, которые подвергли его пытке, чтобы дознаться, не были ли где в Смоленске скрыты сокровища — Смоленск пал вскоре после смерти Ляпунова. Сигизмунд считал Московское царство покоренным и с торжеством возвратился в свою столицу — Варшаву, где на сейме объявил, что он присоединяет Московское царство к Польше.
183. Минин и Пожарский. Во время «лихолетия» и особенно после пожара в Москве многие искали убежища в Троице-Сергиевой лавре, обведенной высокими стенами еще в XVI в. Игумен лавры архимандрит Дионисий устроил в самом монастыре и в окрестных селах больницы и гостеприимные дома, причем сам ухаживал за больными
По смерти Ляпунова Дионисий вместе с келарем лавры Авраамием Палицыным стал рассылать по городам грамоты, призывая народ к спасению Москвы. Первыми отозвались на их призыв нижегородцы, следуя увещаниям торговца Козьмы Минина (мясника), пользовавшегося в городе уважением за свою честность Когда одна из грамот Дионисия, прочитанная в свободной церкви, растрогала народ, Минин обратился к нему с речью и заключил ее так: "Продадим дворы, заложим жен и детей наших, но выкупим отечество и веру".  Нижегородцы решили составить ополчение. На содержание его Минин первый отдал свои деньги, украшения жены даже драгоценные оклады с икон; другие нижегородцы отдавали имущество, говоря:  «Что пользы от нажитого, когда отечество гибнет» Примеру нижегородцев последовали и другие города. Монастыри и зажиточные люди присылали деньги на содержание ополчения. Главным воеводою был избран князь Пожарский, сражавшийся уже с поляками в Москве; Минин же сделался казначеем Когда ополчение было на полпути от Москвы, поляки, сидевшие в Китай-городе и в Кремле, и их сторонники, русские, сильно встревожились. Боярин Салтыков и польский гетман Гонсевский приступили к Гермогену с угрозою, требуя, чтобы он послал в ополчение грамоту с предложением разойтись Патриарх отвечал: «Да будут благословенны те, которые идут для освобождения Москвы; вы же будете прокляты!» Вскоре патриарх умер. Полагают, что он был уморен голодом. Между тем ополчение подошло к Москве и вместе с донскими казаками, над которыми начальствовал князь Трубецкой, осадило ее. Сначала осада шла неуспешно, потому что казаки враждовали с ополченцами и однажды, поссорившись с Пожарским из-за жалованья, хотели отступить от Москвы, но архимандрит Дионисий нашел средство удержать их
Издержав монастырскую казну на спасение Москвы, Дионисий собрал теперь богатые ризы и другие церковные драгоценности и послал их казакам Те устыдились воспользоваться достоянием всеми чтимого монастыря, отослали присланное назад и дали слово выстоять под Москвою до конца
Наконец поляки, страдая от голода, сдались (в октябре 1612 г ) и были разосланы по городам.
184. Избрание Михаила Феодоровича. Сусанин. Для избрания царя воеводы созвали в Москву Земский собор, который после трехдневного поста приступил к совещанию. Члены собора единодушно избрали на престол Михаила Феодоровича Романова ( 1613 г ) . Отец Михаила, боярин Феодор Никитич, приходился племянником первой супруге Иоанна Грозного, Анастасии Романовне; Борис Годунов насильственно постриг его в монахи под именем Филарета; Лжедимитрий I возвел его в сан ростовского митрополита, а когда Москва присягнула Владиславу, он был отправлен в числе послов к Сигизмунду. При избрании на престол Михаилу Феодоровичу было 16 лет, он жил с своею матерью в Ипатьевском монастыре, на р. Волге, недалеко от г. Костромы Отряды поляков, Родившие во многих местах России, узнав об избрании Михаила, Решились отыскать его местопребывание и убить, как соперника королевича Владислава Но царь был спасен крестьянином села Домнина Иваном Сусаниным, который взялся проводить поляков к местопребыванию царя, но вместо того намеренно завел их в лес. поляки, видя, что они обмануты, убили его, но и сами погибли от голода.. Сделавшись царем, Михаил наградил семью Сусанина ею и освободил ее со всем потомством от податей. — Минин и Пожарский также были награждены: Минин был сделан думным дворянином и заседал в Царской думе, а Пожарский был возведен в сан боярина.— Через 200 лет, в царствование Александра I в честь их в Москве, на Красной площади, был поставлен бронзовый памятник.

5. ПЕРВЫЕ ЦАРИ ИЗ ДОМА РОМАНОВЫХ

185. Михаил Феодорович (1613—1645). При вступлении на престол Михаила Феодоровича Россия находилась в крайне бедственном состоянии; у самого царя вначале не было дворца, в казне не было ни денег, ни оружия. В то же время на Русской земле находились неприятели: в Новгороде - шведы, которыми правил воинственный король Густав-Адольф, в Смоленской области - поляки; ни те ни другие не хотели признать Михаила Феодоровича московским царем. Чтобы успокоить царство после Смутного времени, молодой царь был вынужден сделать большие уступки внешним врагам: шведы получили все русское прибрежье Финского залива, и русские с этих пор были более отдалены от Балтийского моря, чем в бытность Ливонского ордена; Польше была уступлена Смоленская область, так что с этого времени вся р. Днепр принадлежала полякам (Русское царство со времени основания никогда не было так отдалено от романо-германских народов, как после Смутного времени).
После перемирия с Польшею возвратились в Москву послы, отправленные боярами к Сигизмунду III с известием об избрании Владислава на престол и остававшиеся в Польше около 8 лет. Когда русские решились освободить Москву от поляков, с послами стали обходиться как с пленными: слуги их были перебиты, имущество разграблено, и самих их держали под стражею. Между послами, как известно, находился Филарет Никитич. Когда Филарет, освободившись из плена, приблизился к столице, москвичи вместе с царем вышли к нему навстречу. Михаил Феодорович поклонился отцу в ноги, Филарет сделал то же самое, и оба долгое время не могли говорить от слез. Патриарший престол в Москве был свободен со времени Гермогена. Гостивший в Москве иерусалимский па..